Дети войны (№41 от 20.10.10)

Где-то шла война. А мы росли. Постепенно становились одной компанией: дворовой, уличной, городской, деревенской.

Дети, рождённые в Отечественную войну, росли особняком, зная, что папка ушёл на войну и… не вернулся. А мамка получила похоронку. Были и послевоенные дети Победы. О них речь.

Их выжившие в боях будущие отцы ехали с фронта, распевая победные песни, если могли петь, растягивали меха трофейных аккордеонов, если осталась хоть одна рука, притопывали пусть единственной ногой.

В нашу деревню вернулись очень немногие. А ещё меньшее число из них – бывшие мужья к жёнам.

Победители

Бесспорно, вернувшиеся фронтовики с гордостью именовались ПОБЕДИТЕЛЯМИ… Горе и радость заливали самогоном. Нередко стреляли из трофейного оружия. Работать высказывали желание единицы. В колхозного бригадира тыкали культей: «А ты, тыловая крыса, повоюй с моё!»

Не прошло и года, как «заколосились» первые беспорядочные посевы фронтовиков. Из открытых по-летнему окон деревенских хат слышался плач зачастую безнадзорных младенцев. Мамаша на хозяйстве, а то в поле колхоза: декретных отпусков, как и самих декретов, не предусматривалось. А их отцы продолжали пить «за Победу!».

Случалось, что от одного мужика в домах голосили по два, а то и три братика-сестрички. Излечить бы героев, реабилитировать… Но в деревне нету, да и не было никогда врача-нарколога. Да и вряд ли кто толком мог обсказать вообще, кто такой нарколог либо психиатр.

Так что лечил докторТРУД.

Безотцовщина

Уже к середине 1946 года и далее по мере демобилизации стало проясняться, что безрукий Прищенков, объездчик, имеет потомство аж на трёх концах деревни и двух в Цветнополье. Ему как объездчику полагалась лошадь для объезда лесов.

На былые 200 дворов, где мужиков, почитай, не осталось, к деревне прибилось человек тридцать. А свои фамилии приписали в сельсовете и того менее: слепой лётчик, глухонемой танкист, обгорелый и безногий механик-водитель, боцман-подводник и ещё десятка полтора варягов.

У самого отец герой-танкист, вечная память ему и земля пухом. В 1965 году нас, рождённых в 1944-45 годах, представили к правительственным наградам. Скорее всего, за то, что выросли нормальными парнями, годными в армию.

Неведомо лишь, как мы жили с тётками, мачехами и двойными отцами-отчимами? Скажу прямо: в городе жили хуже. В деревне не дадут загнуться с голодухи, здесь «не дадут дитя забидеть».

Трудовой хлеб

Тётки, зная, что по селу подчас бродят не больно-то сытые пацаны, кидали клич: «Припрёте хвороста двор, дам на кино и накормлю!» Это был праздник для нас и леса. В лесу делалось чисто, а вечером все шли в кино. Были у нас, «выродков», и «приписные дворы» с кровными родственниками – это где тебе дадут обед и завтрак. А заодно ты получал урок «прополоть», «окучить», «огрести».

Давали задания и в школе в трудоднях: пахать, сеять, косить, убирать с утра до ночи - за лето на пару сотен трудодней. Кормили от колхоза вволю. Мой друг Ванька Яшин ходил есть по очереди, где и получал «наряд» на работу и упрёки мачехи: «Припёрся выродок. Сделает на копейку, а сожрёт на рубль!» Отец её бил за эти слова. Пуще того славила и стыдила деревня. Потому как про меж собой (а больше это были бабы) был уготован «послевоенный уговор жён 45»: «как нажили, так и живите». Тот же Ванька говаривал: «У мачехи жратва постная, зато отец не дерётся».

Прозвища

Куда как хуже жилось мальчишкам, имеющим одну мать и трое отцов. Тут и писать не хочется. Не намного осчастливил своих чад любвеобильный Прищенков: всем их по деревенской традиции стали называть трёхподолыми выродками. Больше всего повезло мне: я был у бабушки один и имел прозвище Петячёнок, потому как погибшего дедушку звали Пётр.

Не дописали...

Повыростали мы в большей части нормальными, крепкими телом и духом парнями. По городам же едва не треть отошли к «уркам», да так в зонах и загинули. Обидно другое: в 90-х годах история с «выродками» повторилась. Выправится ли? Ведь мы, «военные выродки», уже дедушки, кому передавать судьбу поколения? В каком виде? А как жили дети, жёны тех, кто погиб на переправах, взорвавшихся на минах, утонувших с кораблями и лодками, сгинувших в плену? Они, по сути, несли печать незаслуженного позора за своих отцов, мужей. В их послужном списке - в лучшем случае «пропал без вести», а то и «находился в плену». Так что из всех глав о войне далеко не все дописаны.