Восемь колосков (№2)

Возвращались в Барышскую Дурасовку мужики – кто без глаза, кто без руки... Дружок Николая Ивановича пришел с фронта на одной ноге, на левой, другой товарищ – на правой. Встанут друг против друга, шутят: “Нам с тобой на двоих теперь только одну пару сапог нужно”.

Страшно шутили. Еще страшнее плакали и выли. Это когда из покалеченного тела осколки выходили.

В колхозном хозяйстве – полное запустение. Однако деревня тем и хороша, что даже в ту несытую пору пропасть с голоду не давала. Были бы руки - прокормишься не в пример горожанину. Пустым огород не оставишь, а коли ты на инвалидности, то покопаться на грядках всегда время выкроишь. Бывшие фронтовики овладевали разными премудростями. Считай, каждого можно было назвать пахарем и косцом, огородником и плотником, пильщиком и кучером... Дурасовка славилась печниками, вальщиками, сапожниками. Так и Николай потихоньку осваивал все, что требовалось для жизни. Подучился на курсах, стал мастером сапожного дела. Одно время доставлял молоко на сепараторную. Не год и не два нес вахту в поле и на ферме. Работал так, что не всяк молодой мог угнаться.

Потребовался на мельницу человек мастеровой и невороватый. Предложили этот участок Кирилину. Наверное, он был единственный на весь район безногий мельник, таскавший на себе тяжелые мешки с зерном да мукой. К концу дня до крови разбивал культи, буквально валился от усталости, забывая поесть, будучи голодным. К тому времени уже отбросил костыли, ходил с клюшкой.

Приглянулась Николаю Настя Сметанина. Девушка приметная, серьезная, домовитая, мечтающая, как и он, о складной жизни, о семейном очаге. Сильно противился Настин отец (как это: выходить за калеку!), но ничего не смог поделать. Сошлись бравый защитник невской твердыни, медалист и героиня тыла, проработавшая не один месяц на строительстве оборонительной линии. Время докажет: это был брак по любви. Боль, причинённую войной, делили на двоих.

На ферме Анастасия Кирилина группу коров приняла. Собрал зоотехник самых тугодойных, недомерков каких-то и отдал ей: пусть, мол, тренируется. А она такое отчаянное рвение проявила в работе, что сначала товарок обставила, потом стала соревноваться с “китами” района.

- Ну, Настя! - говорили доярки. - Ты у нас прямо, как чародейка: и коровы тебя слушаются и добреют на глазах, и молоко вон какой жирности... Селения коопхоза имени Дзержинского раньше считались очень щедрыми на материнскую и отцовскую любовь. Что ни деревня – обязательно несколько весьма солидных, даже очень больших семейств. В Новом Доле у Мишкиных четырнадцать детей, в Поселках у Куркиных - десять, в Барышской Дурасовке у Кирилиных – восемь.

У супругов сначала пошли одни мальчишки: Александр, Геннадий, Иван, Валентин. А так хотелось дочек: девочки – это к миру. Пятым ребенком стала Римма. Затем опять сын – Юрий. А на завершение – Ольга и Светлана. Сами родители росли в малочисленных семьях, братьев и сестер по одному, по два было. А тут восемь колосков со щедрого родительсткого поля.

Кирилиных спрашивали не раз: как это воспитали такую ватагу? Да это, пожалуй, вопрос вопросов – феномен родительской силы. На чем она заждилась? На страхе? На психологической зависимости ребенка от взрослого? Нет. Только на сердечности. На взаимном уважении.

Старшие смотрели за младшими – и проблем у отца с матерью меньше. Один за другим тянулся, один перед другим добрым поступком отличиться старался. Как только кто подрастал да в руки какой инструмент брал, так и к работе приступал. Самая маленькая Светлана, учась в первом классе, уже могла подоить корову. Но при всем том жили скромно. Много ли мог заработать глава семьи - войны калека? Не знали ковров и хрусталя, не держали залежных денег. На дворе корова, овцы, птица, а все равно приходилось каждую копейку считать. Мама после каждого “пролета аиста над их домом” месяц-другой посидит с малышом – и опять на ферму: не знала никаких декретных отпусков. Ребята успокаивали: “Мы когда все работать станем, ты представляешь, мам, сколько, денег у нас будет? Целая гора!” Но до “горы” предстояло еще расти и расти, а кушать хотелось, как говорится, всегда.

Бывало, заря только начинается, а батя уже что-то делает до основной своей работы: то косу отобьет, то грабли починит, то картошку окучит. А ребятишки горохом рассыпались по окрестным лесам. И глядишь, полон дом грибов, ягод. Кто же они, младшие Кирилины? Какими выросли? Что в помыслах носят?

Наследники сначала вровень с родителями встали, а потом и переросли. Все среднюю школу окончили и продолжили образование. Не возгордились. Нет, отец и мать им не внушали, как некоторые, что учиться надо, чтобы не пасти коров, не мерзнуть на стройплощадке. Учеба, повторяли, нужна, чтобы лучше коров доить и лучше дома строить. Николай Иванович никого не выделял: для него все умные, работные (только дела наваливай, сам приучил). Каждому он отдал по одной восьмой отчей любви. Ни наград за ними больших нет, ни громкой славы. Кирилиных, однако, я отношу к тому любезному моему сердцу отряду трудоголиков, которые все порученное выполняют профессионально, то есть применяя знания, и душевно, с охотой послужить людям.

Александр выучился на электрика. Работал на текстильной фабрике. Был заместителем директора завода, руководил центром по обслуживанию пенсионеров, сейчас – во вневедомственной охране.

Геннадий тоже по электрочасти пошел. Работал на одном из заводов Саранска, сейчас пенсионер.

Иван строил Ленинский Мемориал в Ульяновске. Затем высотника взяли в столицу, дома-многоэтажки возводить. В Москве он и остался.

Остальные за село держатся. Парни отслужили в армии, вернулись под отчий кров. От добра добра не искали. Юрий вырос до заместителя председателя СПК. Валентин возглавил торгово-розничное предприятие, теперь учительствует в Новодольской школе. Светлана работает в детском доме, Римма – страховой агент, Ольга возглавляет дом культуры.

Зятья и снохи тоже с сельскими профессиями: шоферы, продавцы, ветеринар, библиотекарь...

Однажды наступил май. Солнце изрядно нагрело пашню, и в воздухе вовсю запахло весной. Фронтовиков со всех окрестных сел пригласили на центральную усадьбу, в Новый Дол. Отправился отмечать свой святой праздник Победы и Николай Иванович. А когда вернулся с торжества, едва перенес страшнейший удар: жена его, Анастасия Степановна, лежала бездыханная.

После ее смерти стало очевидно, какой большой опорой была она мужу. Столько всяких забот навалилось – успеть бы управиться до сна. Но не растерялся вдовец. Так и жил один. И лишь два года назад перебрался из Барышской Дурасовки в Новый Дол, к дочери Светлане.

Летом в комнатах, во дворе мелькают чубчики и косички – это уже четвертое поколение Кирилиных. У Николая Ивановича тридцать внуков и правнуков.

В ладу живут Кирилины, помогают друг дружке. Когда Римма в Новом Доле ставила собственный дом, почти все приняли участие. Геннадий даже отпуск по такому случаю взял.

У детей – личные автомобили. Они часто наведываются в свое родовое гнездо в Дурасовке. Валентин привозит отца – проверить, в каком состоянии их общий дом, крайний на длинной сельской улице.

Николай Иванович смотрит на свое большое семейство глазами, полными радости и печали. Рад, что поднял всех. А печаль – от невероятной тяжести родительского бремени.

Вот такой живет среди нас человек – Николай Иванович Кирилин. Незаметный? Да. Но один из тех, на ком держалась и держится наша земля.